Через пять лет после расставания с Климовой Месхи неожиданно признался в откровенном интервью
Через пять лет после расставания с Климовой Месхи неожиданно признался в откровенном интервью, что так и не смог найти женщину, которая могла бы заменить Екатерину. Он добавил, что готов в любую минуту вернуться к актрисе, если она проявит хотя бы малейший интерес:
— Я помню тот первый момент, когда увидел Катю, — сказал он. — У меня будто землю из-под ног выбили. Это не просто красивая женщина, это какая-то магия. На пробах я буквально терял дар речи. Меня трясло, и я ловил себя на том, что всё время тянусь поцеловать её, хотя по сценарию именно она должна была поцеловать меня.
Месхи признался, что с тех пор пытался строить отношения, но в каждом человеке невольно искал черты Климовой — взгляд, улыбку, интонацию.
А сама Екатерина, похоже, не собирается сидеть в стороне и продолжает удивлять поклонников. На днях 47-летняя актриса выложила в соцсети снимок у бассейна в белом боди. Лёгкий ветерок развевал её волосы, вода отбрасывала солнечные блики на её кожу, а в глазах читалась уверенность женщины, знающей себе цену.
Под фото мгновенно разгорелась буря комментариев. Мужчины ставили пылающие смайлики, а женщины писали с лёгкой завистью:
— Теперь понятно, почему бывшие сохнут по Кате и годами не могут её забыть…
— Вот что значит — возраст только в паспорте.
Ходят слухи, что после этой публикации Месхи снова попытался выйти с ней на связь. По словам их общих знакомых, он отправил Екатерине букет белых лилий и короткую записку: «Ты всё ещё моя муза».
Что ответила актриса — остаётся загадкой. Но зная её характер, можно предположить, что интрига только начинается.
На следующий день после таинственного букета у дверей квартиры Климовой появился курьер с небольшой бархатной коробочкой. Внутри лежал золотой кулон в форме театральной маски — трагедия и комедия, соединённые в одно целое. На обороте было выгравировано: «Мы всё ещё играем одну пьесу».
Екатерина долго вертела кулон в руках, будто пытаясь почувствовать в металле тепло отправителя. Она прекрасно понимала, что это жест Месхи — такой, в его духе: одновременно театральный и личный. Но вместо того чтобы тут же позвонить, она отправила ему короткое сообщение:
— Если хочешь вернуться в мою жизнь, придётся сыграть по моим правилам.
Ответ пришёл спустя десять минут:
— Назови их.
— Во-первых, никакой ревности. Во-вторых, я хочу, чтобы ты доказал, что видишь во мне не только красивую женщину, но и человека, с которым готов делить будни. А в-третьих… — тут она сделала паузу, глядя на своё отражение в зеркале, — …мы начнём всё с нуля. Будто никогда и не встречались.
Месхи принял условия без колебаний, но не понимал, что именно скрывается за последним пунктом.
Через неделю они встретились в маленьком камерном театре на премьере пьесы молодого режиссёра. Климова появилась в зале позже всех, в простом чёрном платье и с тем самым кулоном на шее. Она подошла к нему, протянула руку и, улыбнувшись, произнесла:
— Добрый вечер. Мы, кажется, не знакомы?
И в тот момент он понял — игра действительно началась. Но теперь ставки были куда выше, чем когда-либо.
Первые недели их «нового знакомства» были почти безупречными. Они смеялись над старыми шутками, но делали вид, что слышат их впервые. Вместо привычных признаний — лёгкий флирт, вместо воспоминаний — новые впечатления. Климова будто проверяла Месхи: сможет ли он пройти мимо соблазна вернуть прошлое в прежнем виде и действительно построить что-то заново.
Но чем дольше длилась эта игра, тем больше сторонних глаз начинали замечать их вместе. Папарацци подкарауливали их возле театров и ресторанов, а таблоиды пестрели заголовками: «Старая любовь по-новому?»
И тут, как назло, на горизонте объявилась Ольга — бывшая подруга Климовой и давняя знакомая Месхи. Ещё во времена их романа она пыталась настроить его против Екатерины, шёпотом намекая на её «скрытую холодность». Теперь Ольга вернулась с новой историей — якобы у Климовой есть таинственный поклонник, намного моложе её, с которым она встречается за кулисами.
Месхи, стараясь держать слово и не впадать в ревность, сделал вид, что пропустил слух мимо ушей. Но мысль засела в голове, как заноза.
Однажды, после спектакля, он пришёл к Екатерине за кулисы и действительно увидел её в компании молодого актёра — они смеялись и что-то оживлённо обсуждали. В груди у Месхи кольнуло, но он напомнил себе: «Никакой ревности».
Катя заметила его в дверях и подошла:
— Познакомься, это Илья, мой ученик. Он играет в моём театральном проекте.
Месхи пожал парню руку, но взгляд Климовой был слишком внимательным — она прекрасно понимала, что проверка началась.
А ночью Месхи получил от неизвестного номера фотографию: Климова и Илья в том же гримёрном зале, но кадр был сделан так, что казалось — они держатся за руки. Подпись гласила: «Уверен, что хочешь начинать с нуля?»
Теперь он стоял перед выбором: поверить Екатерине или позволить прошлым сомнениям разрушить хрупкое настоящее.
На следующий день Месхи решил действовать тихо. Он не стал устраивать Кате сцену — наоборот, написал, что задержится на съёмках и не сможет приехать. На самом деле он направился к театру, где репетировала Климова, и устроился в кафе напротив. Из окна открывался вид на служебный вход.
Через пару часов он увидел, как Илья выходит в сопровождении… Ольги. Они говорили быстро, будто что-то спорили. Девушка сунула парню конверт, он быстро спрятал его в карман и ушёл, даже не попрощавшись.
Это было уже слишком. Месхи дождался, пока Ольга останется одна, и подошёл к ней:
— Ну что, Оля, решила снова сыграть в подковёрные игры? — его голос звучал спокойно, но в глазах была сталь.
Она не выглядела удивлённой.
— Ты даже не представляешь, что эта женщина способна сделать, — сказала она, затягивая паузу. — Я лишь хочу, чтобы ты открыл глаза.
— И поэтому подбрасываешь мне фотографии? И подкупила этого мальчишку?
Ольга усмехнулась, но в её улыбке не было радости.
— Он не подкуплен. Он — её сын.
Месхи замер, не понимая, шутит она или нет.
— Что за бред? У Кати нет сына такого возраста.
— Вот именно, что есть. Просто она никогда не говорила тебе всей правды, — ответила Ольга и протянула ему маленький старый конверт. — Тут — всё, что тебе нужно знать.
Внутри оказался пожелтевший снимок: молодая Климова с младенцем на руках, рядом — мужчина, которого Месхи никогда не видел.
— Зачем ты это делаешь? — спросил он тихо.
— Потому что она сделает с тобой то же самое, что когда-то сделала с ним, — кивнула Ольга на фотографию. — И когда поймёшь, будет уже поздно.
Эти слова врезались в голову Месхи. Он стоял на ветру с этим конвертом, понимая, что игра, которую он считал невинным экспериментом, вдруг превратилась в опасную партию с тайнами, которые могут разрушить всё.
Всю ночь Месхи ворочался, то и дело доставая из тумбочки конверт. Фотография будто прожигала ему ладонь. Он не мог решить, что страшнее — поверить Ольге или допустить, что Климова скрывала от него целую жизнь.
На следующее утро он поехал к Екатерине без предупреждения. Дверь открыла сама актриса — в уютном халате, с чашкой кофе в руке. Её глаза сразу уловили, что с ним что-то не так.
— Что-то случилось? — спросила она, прищурившись.
Месхи молча достал конверт и положил его на кухонный стол. Катя сделала глоток кофе, медленно открыла конверт, взглянула на фото… и её лицо не изменилось ни на миллиметр.
— И? — произнесла она ровно.
— И? Ты можешь объяснить, кто этот мужчина и почему ты с ребёнком на руках?
Она поставила чашку, отошла к окну и молчала так долго, что он уже начал злиться. Наконец, развернулась:
— Этот ребёнок — действительно мой сын. Но он умер. Пять лет назад.
Месхи почувствовал, как у него подогнулись колени.
— Почему ты никогда…
— Потому что ты тогда был влюблён в образ, а не в меня настоящую, — перебила она. — И я не хотела, чтобы ты видел мои тени. Этот мужчина на фото — его отец. Мы расстались задолго до твоего появления в моей жизни.
Он молчал, а она продолжила:
— Оля знала об этом. Мы были подругами. Я доверила ей самое сокровенное, а она превратила моё прошлое в оружие.
В глазах Климовой мелькнуло что-то, что Месхи не видел никогда — усталость и какая-то глубокая, прожжённая боль.
— Теперь ты решай, — сказала она тихо. — Ты всё ещё хочешь играть с нуля, зная, кто я на самом деле?
Он хотел ответить сразу, но понял, что слова застряли в горле. Теперь «игра» требовала куда большего, чем он предполагал.
Весь день Месхи не мог выбросить из головы последние слова Климовой. «Сын умер» — фраза, которая должна была поставить точку, но вместо этого открыла череду вопросов. Что-то в её рассказе показалось ему слишком сдержанным, словно она отмерила ровно столько правды, сколько готов был услышать.
Он достал телефон и позвонил своему старому знакомому Артёму, журналисту-расследователю.
— Мне нужно, чтобы ты проверил одну историю, — сказал Месхи. — Пять лет назад. Мальчик, фамилия Климов, возраст около десяти. Найди всё, что сможешь.
Уже вечером Артём перезвонил:
— Нашёл. Но, друг, это непросто. Официальная версия — несчастный случай. Утонул на даче под присмотром няни. Но есть странности. В протоколе указано, что тело нашли только через сутки, хотя в том месте вода была мелкая. А ещё — дело закрыли за рекордные две недели.
— И всё? — спросил Месхи, чувствуя, как в груди нарастает холод.
— Не всё. Няня исчезла сразу после похорон. Без следа. И последнее: в полиции упомянуто, что в тот день на даче был ещё кто-то, но имя замазано в копии дела.
Месхи долго сидел с телефоном в руке, осознавая, что всё это уже не похоже на случайность.
На следующий день он снова пришёл к Климовой, но на этот раз не стал говорить о своих находках напрямую. Они сидели в её гостиной, пили чай, и он спросил невзначай:
— Ты веришь, что все тайны рано или поздно выплывают наружу?
Катя взглянула на него внимательно, чуть приподняв бровь.
— А ты веришь, что иногда правда может убить?
Её тон был не угрожающим, а… предупредительным. И в этот момент Месхи понял: она что-то скрывает не ради игры, а ради того, чтобы защитить — себя или кого-то ещё.
И вдруг он подумал: возможно, Ольга вернулась не просто из-за ревности, а потому что знает о той ночи больше, чем сама Климова хотела бы.
Мысли о «человеке из прошлого» не давали Месхи покоя. Он снова позвонил Артёму, и тот через пару дней прислал ему письмо с пометкой «конфиденциально». Внутри — фотография, сделанная незадолго до смерти сына Климовой. На снимке у дачного дома стоял высокий мужчина лет сорока, с резкими чертами лица и взглядом, от которого пробегал холодок. Подпись под фото: Сергей Орлов.
— Кто это? — спросил Месхи у Артёма.
— Бывший муж Климовой. Официально — отец ребёнка. После его смерти исчез за границей, но недавно вернулся в Москву. И знаешь, что странно? — Артём понизил голос. — Вчера я видел его у входа в тот самый театр, где ты с Катей встречаешься.
Месхи понял: это уже не совпадение. Он вспомнил, как несколько дней назад, выходя из театра, заметил мужчину в тёмном пальто, стоявшего в тени и курившего. Тогда он решил, что это просто зритель, но теперь…
На следующий вечер, когда Климова вышла после репетиции, Месхи стоял чуть поодаль и ждал. И вот — в полумраке у служебного выхода снова мелькнула та же фигура. Сергей подошёл к Кате, и она, заметив его, замерла. Но вместо радости или испуга на её лице появилась странная смесь настороженности и вины.
— Нам нужно поговорить, — услышал Месхи, уловив кусок фразы.
Они отошли в сторону, и Месхи видел лишь силуэты. Разговор был коротким. После него Климова быстро ушла в сторону такси, а Сергей остался, закурив ещё одну сигарету.
В ту ночь Месхи не выдержал и позвонил Кате.
— Кто этот мужчина, который тебя ждал у театра? — спросил он прямо.
Долгая пауза.
— Это отец моего сына, — тихо сказала она. — И если ты умный, ты больше никогда не задашь этот вопрос.
В её голосе было что-то такое, что заставило у него сжаться сердце. И всё же Месхи понимал: именно этот человек — ключ к разгадке смерти ребёнка и исчезновения няни.
На следующий день Месхи уже был готов рискнуть. Он понимал, что Климова его не посвятит в правду, а значит, придётся искать её самому. Он нашёл адрес Сергея Орлова через знакомого частного детектива и устроился неподалёку в машине.
Два дня — ничего особенного: утренние пробежки, магазин, редкие встречи в кафе. Но на третий вечер Орлов вышел из подъезда и сел в чёрный внедорожник без номеров. Месхи завёл мотор и поехал следом.
Они петляли по городу, пока не оказались на окраине, в старом промышленном районе. Орлов припарковался у заброшенного склада и зашёл внутрь. Через щели в ржавых воротах Месхи увидел, как Сергей встретился с женщиной в тёмном плаще. Она стояла к нему спиной, но когда повернулась, Месхи узнал её — это была няня, которая по официальной версии исчезла пять лет назад.
Он едва сдержал возглас. Женщина выглядела старше, измождённой, но явно не мёртвой и не «потерянной». Они с Орловым говорили долго, иногда повышая голос. Месхи услышал лишь обрывки:
— …не собираюсь молчать…
— …знаешь, чем это закончится…
— …Катя не должна…
После этих слов Орлов резко схватил женщину за руку, но та вырвалась и быстро ушла в сторону тёмного двора. Сергей остался, закурил и достал телефон.
Месхи сделал несколько снимков на камеру и вернулся в машину, сердце колотилось. Теперь у него было доказательство, что смерть ребёнка — не просто трагедия, а тщательно скрытая история.
В ту ночь он получил сообщение с неизвестного номера:
«Хватит рыться там, где тебе не место, или следующая фотография будет уже с тобой. В гробу».
Он не сомневался, что это предупреждение от Орлова. Но теперь отступать было невозможно — слишком много нитей тянулись к Климовой, и слишком опасный человек вернулся в её жизнь.